— Гениально! — вновь притворно удивился я, но на самом деле, только порадовался.

Открытие телеграфа освободит коммуникацию между людьми от пространственно-временных ограничений. Оно произведёт революцию в глобальной экономике и общественных отношениях. Росту организованности, объединение финансовых и товарных рынков, уменьшение стоимости передачи информации между предприятиями»… А рост делового сектора подстегнёт общество к дальнейшему расширению использования этого замечательного изобретения.

Что ни говори — полезная штука!

Какое-то время мы продолжали разговор о менее значимых вещах, а когда закончили, Никас велел своему водителю везти на в Дом. Мой экипаж поехал следом.

Оказавшись в его кабинете, мы обсудили дела на моём производстве. Я поблагодарил мужчину за присмотр, хотя надо признать, мой управляющий прекрасно справлялся и без постороннего надзора.

А затем… Затем я поднял тему, над которой думал довольно долгое время.

— Хочу поговорить кое о чём важном.

— Слушаю, Виктор.

— Я хочу поменять свою жизнь, Никас.

Он удивлённо приподнял брови.

— В каком смысле?

— Я больше не хочу быть торговцем. Введите меня в курс дел. Я хочу быть полезным Дому и семье. Приносить настоящую, реальную пользу, а не небольшую финансовую струйку, которая затеряется в казне великого лорда.

— Хмм…

— Я хочу работать против Фини. У меня есть несколько мыслей, как реорганизовать работу тайных служб и войск. Никас, я…

— Я не против, Виктор.

— Серьёзно?! — не думал, что удастся уговорить его так быстро.

— Конечно. Но сначала должен посоветоваться с великим лордом. По крайней мере — с его советниками. Забавно, что ты заговорил об этом сейчас.

— Почему?

— Потому что у меня как раз назревает поездка в Мариду. И в связи со всем тем, о чём мы говорили в Доме де Бригез… Хмм… Была ещё одна тема, которую я не стал затрагивать при всех.

— Почему?

— Чтобы в случае твоего отказа не смущать тебя. Но теперь думаю, что ты наверняка согласишься.

— Умеете заинтриговать.

— Тебе интересно? Тогда слушай! Усилиями наших трёх домов формируются новые военные корпуса.

— Та-ак…

— Корпуса магов.

Я кивнул. Этот вопрос тоже назревал довольно давно. Нет, маги служили в армии и сейчас, и занимали руководящие, как правило, должности, но… Смысла в этом было меньше, чем создать из них отдельную, куда более мощную тактическую единицу.

На мой, сугубо не военный взгляд.

— Серьёзное решение.

— Безусловно. Но главы семей и их советники считают, что оно оправдано. Конечно, кого попало туда брать не станут, но… Ты уже не раз доказал своё умение пользоваться магией. Не раз помогал нашей семье, а учитывая то, о чёт ты сейчас мне сказал… Виктор, позволь быть честным с тобой?

— Конечно, — легко согласился я.

— Ты отличный предприниматель, но сам только что сказал, что душа у тебя лежит к другому. К авантюрам, приключениям, интригам и всему тому, что делает дворян дворянами. Сидя в Тарнаке ты, конечно, добьёшься немалого, я уверен. Но растратишь свой потенциал впустую.

— Что вы предлагаете?

— Вступай в новообразованный корпус магов. Проявишь себя там, в этом я уверен — и тебя приблизит великий лорд. Ты уже знаком с его ближайшими родичами, уже помог нашей семье по самым разным поводам — осталась лишь самая малость.

— Какая?

— Проявить себя на поле боя. И я чувствую, что первые стычки с Фини не заставят себя ждать.

В конце концов мы просидели с Никасом ещё полтора часа, обсуждая разные дела Дома, мои возможные перспективы и прочие важные вещи. И лишь когда на улице стало темнеть, он отпустил меня, велев какое-то время не покидать город. По крайней мере, пока он не вернётся из Мариды с решением касательно моей персоны и зачисления в ещё не образованный корпус магов.

Вздохнув с облегчением и поняв, как вымотался, я велел водителю ехать домой.

К моему удивлении, там меня ждала Мария. Я ещё не успел войти во двор, как она выскочила из дома, пробежала через двор и повисла на мне.

— Ну наконец-то! Я уж думала, что ты опять куда-то уехал! — простонала она, покрывая моё лицо и шею поцелуями.

— Ну уж нет, дорогая, — я подхватил её под бёдра и закинул на себя, — Теперь ты так просто от меня не отделаешься.

Целуясь, мы вошли в дом и только покашливание Родерика заставило меня оторваться от девушки.

— Добрый вечер, Виктор.

— Привет, Родерик. Как дела?

— Вы ведь уже были на производстве, — он картинно поднимает бровь, — Полагаю, знаете, что всё в порядке.

— Да, — улыбнулся я, — Знаю. Успел пробежаться по отчётности, прежде чем меня выцепил глава Дома. Здесь тоже, надо полагать в порядке?

— Совершенно верно.

— Что ж… Спасибо за то, что не дал всему развалиться, пока меня не было, — я протягиваю ему руку и управляющий, секунду помедлив, жмёт её. Очевидно, он удивлён.

— Ты заслужил премию. Выпиши себе десять… Нет, двадцать золотых.

— Благодарю, Виктор, — он слегка улыбается, — Приятно иметь столь щедрого нанимателя.

— Приятно, что управляющий не украл больше, чем вы договаривались. Хотя его наниматель запросто мог оказаться мёртвым.

— Я ведь не знал этого наверняка.

Я посмеялся этому высказыванию.

— Вели подать ужин через час, я зверски голодный. Не обязательно сильно стараться — самое просто, что есть, сойдет. Если получится быстрее — буду только рад. А я пока… — бросаю взгляд на Марию, — приму душ.

К сожалению, моим мечтам не было суждено сбыться. Едва я собрался раздеться и затащить Марию с собой в ванну, как в дверь постучали.

— Что? — недовольно спросил я.

— Прошу прощения, Виктор, но к вам посетитель.

— Если это не великий лорд, то пускай приходит завтра, — отмахнулся я, — Время неурочное.

— Это господин Ремо.

Скрипнув зубами, я натянул чистую рубашку и, поцеловав брюнетку, вышел из комнаты. Как бы мне не хотелось помыться с дороги, заняться сексом и поесть, проигнорировать Ирокеза я не мог — всё же он не раз помогал мне, да и вообще, был хорошим другом.

Максус сидел в гостиной, нервно теребя себя за воротник. Сегодня он был надет не в излюбленную кожаную куртку, а во вполне серьёзный костюм.

— Привет, Максус. Чем обязан? — я улыбнулся товарищу, и он оскалился в ответ.

— Прости что так поздно, Ви. Знаю, время неподходящее и у тебя наверняка другие планы… — его взгляд красноречиво задержался на моей шее, где красовался след помады, — Но я узнал, что ты наконец вернулся в город, живой и невредимый. И…

— Ничего, для тебя у меня всегда время найдётся. Повод для визита, я полагаю, серьёзный? Просто так ты в гости ходить не любишь, насколько я помню?

Он побарабанил пальцами по столу.

— Виктор, я пойму, если ты откажешь…

— Макус, — я ободряюще улыбнулся, — Мы не первый день знакомы. И выручали друг друга. Говори как есть.

— Хорошо, — он достал из внутреннего кармана сложенные в несколько раз листы и положил их на стол, — Помнишь, я говорил о том, что поучил записи деда о его плавании?

— Да, припоминаю.

— Я расшифровал их.

— Серьёзно?

— Да. И узнал, куда он ходил перед тем, как исчез на этом своём… — он осёкся, — подводном корабле.

Я помнил, что для Максуса эта тема была больной не только потому, что он потерял единственного близкого родственника, но и потому, что многие высмеивали его за якобы басни о «подводном корабле».

К счастью, я-то знал, что это более чем возможная технология, и не относился к числу неверующих в подобное глупцов.

— Так… — подбодрил я его.

— В общем… Он не строил этот корабль, Ви.

— В каком смысле? — не понял я.

— Он его нашёл…

Максус протянул мне листки, я развернул их, и начал читать.

«Бурная и мрачная погода продолжалась во всю ночь. Однако я не хотел пропустить благоприятного ветра и взял курс несколько южнее выше упомянутого острова. На старых картах Горацио Вирали, приложенных к его путешествию, к истории путешествий г-на Лагорда, и к истории Восточного континента Шарлевоя, показан остров Обояццу под широтою 31°,40. Т. е. на 1°,35 южнее, чем на карте Арро, который последуя Вирали, положил сей остров в широте 33°,15.